пятница, 30 июля 2010 г.

Бублибунчик, Лапатапик и многие другие

                                          Глава первая. 

                    О происхождении имен и о странных

                         способах передвижения 

Жили-были в одном лесу два медвежонка, Бублибунчик и Лапатапик. Они были неразлучными друзьями и ближайшими соседями. Лапатапик жил на небольшой Сосновой горке посередине леса, а домик Бублибунчика стоял прямо у подножья этой самой горкой и был окружен с трех сторон фруктовым садом. Лапатапик, напротив, слыл большим лентяем и неряхой, и целыми днями пропадал у друга, изредка помогая в по хозяйству.
Бублибунчику приходилось каждое утро будить Лапатапика. Он подходить к вишневому дереву, что росло ближе всех к Сосновой горке, и дергал за веревочку. И тогда в с домике Лапатапика, над его кроватью, звонил колокольчик.
Вот и сегодня Лапатапик проснулся от этого звона, открыл глаза и потянулся. Ах, как ему не хотелось покидать тёплую постельку! Но внизу у Бублибунчика так вкусно пахло свежими ватрушками и калачами…
- Пора завтракать, - сказал сам себе Лапатапик, вылез из постели.
А колокольчик всё звонил и звонил.
Лапатапик выбежал на крыльцо и крикнул:
- Да иду же я, иду! Видишь - я уже оделся!
Снизу раздался голос Бублибунчика:
- Интересно, как это я могу тебя видеть, ты же высоко за деревьями, глупая твоя голова.
«Я, пожалуй, скачусь с горки шариком - так быстрее будет», - подумал Лапатапик и покатился.
Большой коричневый шар несся на Бублибунчика, набирая скорость… Бублибунчик отскочил в сторону, а шар врезался в вишневое дерево.
- Ой! Как больно, - сказал шар, потирая затылок.
- Мне кажется, - поучительно начал Бублибунчик, - что пора научиться вставать самостоятельно…
- И есть поменьше, - прибавил Лапатапик.
- Да, и есть поменьше, - сказал Бублибунчик. - Смотри, как дышишь тяжело

Ворчи-ворчи, ворчун, - ответил Лапатапик и стал напевать весёлую песенку, которую сочинила Ворона, их соседка и приятельница
[Error: Irreparable invalid markup ('') in entry. Owner must fix manually. Raw contents below.]

Жили-были в одном лесу два медвежонка, Бублибунчик и Лапатапик. Они были неразлучными друзьями и ближайшими соседями. Лапатапик жил на небольшой Сосновой горке посередине леса, а домик Бублибунчика стоял прямо у подножья этой самой горкой и был окружен с трех сторон фруктовым садом. Лапатапик, напротив, слыл большим лентяем и неряхой,  и целыми днями пропадал у друга, изредка помогая в по хозяйству.
 Бублибунчику приходилось каждое утро будить Лапатапика.  Он подходить к вишневому дереву, что росло ближе всех к Сосновой горке, и дергал за веревочку. И тогда в с домике Лапатапика, над его кроватью, звонил колокольчик.
Вот и сегодня Лапатапик проснулся от этого звона, открыл глаза и потянулся.  Ах, как ему не хотелось покидать тёплую  постельку! Но внизу у Бублибунчика так вкусно пахло свежими ватрушками и калачами…
 - Пора завтракать, - сказал сам себе Лапатапик, вылез из постели.
  А колокольчик всё звонил и звонил.
Лапатапик выбежал на крыльцо и крикнул:
 - Да иду же я, иду! Видишь - я уже оделся!
 Снизу раздался голос Бублибунчика:
 - Интересно, как это я могу тебя видеть, ты же высоко за деревьями, глупая твоя голова.
 «Я, пожалуй, скачусь с горки шариком - так  быстрее будет», - подумал Лапатапик и покатился.
Большой коричневый шар несся на Бублибунчика, набирая скорость… Бублибунчик отскочил в сторону, а шар врезался в вишневое дерево.
 - Ой! Как больно, - сказал шар, потирая затылок.
 - Мне кажется, - поучительно начал Бублибунчик, - что пора научиться вставать самостоятельно…
 - И есть поменьше, - прибавил Лапатапик.
 - Да, и есть поменьше, - сказал Бублибунчик.  -  Смотри, как дышишь тяжело

Ворчи-ворчи, ворчун, - ответил Лапатапик и стал напевать весёлую песенку, которую сочинила Ворона, их соседка и приятельница
В лесу прохладно летом нам,
  Не холодно зимой.
  Здесь дом и здесь мои друзья,
  Они всегда со мной


 - Очень хорошая песенка, - сказал Лапатапик, когда песня кончилась. - Ворона у нас - поэтесса. Вот бы и мне такие стихи сочинять.
 Бублибунчик усмехнулся:
 - Ишь чего захотел, на это талант  нужен.
Так, разговаривая и препираясь, друзья подошли к домику Бублибунчика и скрылись за дверью.

Глава вторая. Таинственный рассказ Вороны за завтраком.

  Когда наши герои уже позавтракали и собирались мыть посуду, в дверь кто-то постучал. «Тук-тук-тук…» – это Ворона барабанила клювом без остановки.
- Да-да, входите, - в один голос воскликнули медвежата.
Ворона распахнула дверь и сразу же двинулась к столу.
- Привет, я так рада вас видеть. А-а-а… Вы чай пьете… А я как раз не завтракала.
Она подвинула к себе стул, вскарабкалась на него, поёрзала немного и удобно уселась. Потом внимательно посмотрела на Бублибунчика и воскликнула, удивленно подняв брови:
- Ой, как ты сегодня одет оригинально! Жёлтые подтяжки и красные брюки! Странное сочетание… Но это ничего: ты только рубашку оранжевую надень – и очень весёленько будет…
Ворона хохотнула, прикрыв клюв крылом.
- Это - как кому нравиться. Я считаю, что коричневая рубашка сюда больше подходит, - отозвался Бублибунчик. - Ты на свой сарафан посмотрела бы.
- А что с ним, с моим сарафаном? Уж не порвала ли я его? - озабочено спросила Ворона, ища на сарафане дырочку.
- Нет, не порвала! Только, что это за цвет - непонятно! Серо-бурмалиновый ка-кой-то…
- И не бурмалиновый вовсе, - снова хохотнула Ворона, - просто полинял чуть-чуть. Я уже решила его в чёрный цвет покрасить. А вы оба, как думаете - пойдет мне чёрный цвет?
Бублибунчик живо представил себе чёрную Ворону в чёрном сарафане. «Чёрный квадрат» Малевича, честное слово, подумал он про себя, но промолчал.
- Ну, вы думайте пока - а я позавтракаю, - Ворона повязала вокруг шеи салфетку и подвинула к себе блюдо с печёным.
Она выбрала самый пышный и румяный калач, потом взяла чистую чашку, налила себе чаю и наполнила блюдечко вареньем
- Ой! Что я вам сейчас расскажу, - затараторила Ворона, стуча по чашке клювом. - Вы же ничего не знаете. Вы же домоседы… Всё время в делах... А я всё летаю, летаю... Зато всё знаю...

- В общем, так, - продолжала Ворона с набитым ртом, отчего часть калача вывалилась из её клюва и отскочила далеко от тарелки.
Ворона прекратила жевать, подобрала кусочек и засунула его обратно в рот.
- В общем, так, - повторила Ворона своё вступление, - два дня тому назад у свинки Хрюни пропала вся малина вместе с ведром.
- Не может такого быть! – воскликнул Лапатапик.
- Только не в нашем лесу! – подхватил Бублибунчик.
- Тише, тише! - Ворона строго посмотрела на них и даже перестала жевать. - Это ещё не всё. Вчера у белочки Солнышка кто-то стащил грибы, которые она повесила сушиться. А грибы были белые.
Ворона подняла голову от тарелки и посмотрела, какой эффект произвели её слова на слушателей.
Бублибунчик слушал её с открытым ртом, а Лапатапик от удивления выпучил глазища и они стали похожи на два карих блюдечка в радужной оболочке. Вороне эффект, произведенный её рассказом, понравился, и она продолжала:
- Затем сегодня, ни свет ни заря, ко мне домой прискакал заяц Ушастик. Он говорил и дрожал, говорил и дрожал, так, знаете, без остановки. И я сначала ничего не поняла. Потом всё же поняла, что ночью он слышал шаги около своего сарайчика и заунывные вздохи, вот такие: «У-у-ох-ох-ох, у -у-ох-ох-ох».
Ворона так вошла в роль, что можно было подумать, что у неё разболелся живот от плохо прожеванного калача.
- Ворона! Что? Тебе плохо? - забеспокоился Лапатапик.
А Ворона продолжала охать и ахать, и скоро бы сама поверила, что заболела, если бы не Бублибунчик:
- Ну, хватит прикидываться! Говори, что дальше?
Ворона подняла удивленные глаза и укоризненно посмотрела на него.
-Всё! - воскликнула Ворона. - Неблагодарный! Да столько странных и таинствен-ных вещей в нашем лесу отродясь не случалось!
Теперь Бублибунчик мог присесть. Он все это время стоял и как зачарованный слушал рассказ.
- Что ж ты к нам не прилетела раньше? – спросил Лапатапик.
Ворона опустила глаза и стала водить крылом по скатерти, как будто стряхивая крошки.
- Ну… у меня были дела… срочные… домашние… - замялась она.
На самом деле, никаких домашних дел у неё не было. Нет, дела, конечно, были, но не срочные. Вороне просто хотелось самой разобраться во всем. Но слишком много странных вещей произошло за три последних дня. Этого всего самостоятельно Ворона осилить не могла: ей было не по себе.
- Как-то небезопасно стало у нас в лесу, - продолжила Ворона вслух свою мысль.
- Тут надо всё обдумать, - изрёк Бублибунчик, многозначительно почесав затылок.
Лапатапик уже давно чесал свой затылок, но мыслей от этого в его голове не прибавилось.







  

Глава третья, о ложках, пенках и варенье.

Бублибунчик уселся поудобнее на стуле, положил лапы на стол и стал загибать паль-цы:
- Так, значит, у Хрюни пропало ведёрко с малиной, – это раз. У Солнышка исчезла связка сушёных грибов, – это два. Ну, а заяц Ушастик слышал, как кто-то стонет, – это три.
Потом он откашлялся и решительно заявил:
- Надо опросить потерпевших.
Возражений не было. Друзья решили сначала отправиться к свинке Хрюне, так как она жила ближе всех. Они вышли из дома, повернули направо, прошли пять вишнёвых деревьев и три смородиновых куста. Потом обогнули большой тополь и оказались у сиреневого в белую полоску невысокого забора. Отсюда хорошо был виден домик с резными фиолетовыми ставнями. Он стоял в конце овальной лужайки, между двумя плакучими ивами, которые возвышались над домиком и создавали живую арку из склонённых и изогнутых в поклоне ветвей. Слева на лужайке рос старый развесистый дуб, а под ним стояли скамейка и пень, приспособленный под чайный столик. Сама же лужайка со всех сторон была окружена кустами хризантем, сирени и жасмина. Направо через кусты пролегала тропинка в огород, а налево - в ухоженный фруктовый сад. За садом росло множество ягодных кустов. Хрюня называла их - «мой ягодник». Она берегла свой ягодник от вредных букашек и червячков и заботилась о нем, пока не поспевали ягоды.
И тогда Хрюня начинала варить варенье. Никто на свете не мог готовить такого вкусного варенья! Она варила его в медном тяжёлом тазу на летней печке за домом. В такие дни лес начинал благоухать сладким и тягучим ароматом. Каждое варенье пахло по-разному, поэтому, стоило только потянуть носом воздух, и можно было уга-дать, что на этот раз варит Хрюня. В такие дни у сиреневого заборчика собирались все сладкоежки леса и начинали играть в «отгадалки». Эту игру они придумали сами: надо было угадать с первого раза, каким вареньем пахнет.
- У-у! Сегодня у Хрюни день клубники, - угадывала белочка в конце мая.
- А сейчас, никак, белая черешня с гвоздикой и орехами? - отгадывала Ворона в июне.
- Я! Давай я отгадаю, - спешила опередить Лапатапика лягушка Квакша. - Сейчас - сентябрь… Думаю - это айва.
- Да, конечно, айва, - повторяла Квакша свою отгадку, еще пару раз втянув воз-дух.
С ней все соглашались, и лягушка хлопала в ладоши, радуясь, что не ошиблась. Потом все гурьбой направлялась к Хрюне поздороваться.
- Добрый день! А, ты варенье варишь? Мы не вовремя… - хитрили друзья.
- Как раз вовремя, - улыбалась хозяйка, прекрасно понимая, зачем они пришли.
И начинался момент снятия с варенья пенок. Каждый получал от Хрюни целое блюдечка этого удовольствия - воздушного, тающего во рту, похожего на слегка подтаявшее фруктовое мороженое. Друзья брали блюдечки, благодарили свинку и осторожно, чтобы не споткнуться, шли к заветной скамеечке у дуба. Они ставили блюдечки на стол, рассаживались вокруг него и начинали доставать ложечки. У каждого была своя ложечка, потому что Хрюня однажды сказала, что ложки имеют обыкновения падать и прятаться, и потом долго приходиться их искать.
- Я их ищу-ищу, а они - кто где: одна под скамейку забралась, другая к дубовому листу прилипла. Как она там оказалась - ума не приложу! Так что, вы свои ложки приносите! Ладно?
Вот зверята и носили - каждый свою ложечку. Как только у Хрюни вареньем за-пахнет - ложку в карман и в гости.
Итак, друзья рассаживались вокруг пня, и наступал момент аппетитного счастья. Они ели пенки медленно, смакуя на вкус и не отвлекаясь разговорами. Потом в ожи-дании добавки, когда блюдечки были уже пусты, начиналась беседа о лесном житье-бытье. Немного погодя Хрюня приносила им ещё пенок, а затем - ещё… Когда варенье было готово, а пенки все съедены, Хрюня подходила к сластёнам и говорила:
- Так, доставайте свои склянки-баночки-горшочки! Буду варенье разливать в по-рядке очередности.
- Ну что ты, мы же просто так зашли, - стеснялись сладкоежки.
- Давайте, давайте! Как же я вас без варенья отпущу!
Друзья бежали к сиреневому заборчику, где - по причине стеснительности и такта - оставляли всю свою посуду. Неудобно же было заявляться к Хрюне без приглашения да ещё со своими баночками и горшочками под мышкой? А бежать за ними потом домой было ещё неудобнее! Вот они и оставляли их у забора, чтобы были под рукой, если потребуются. А требовались они всегда! Но товарищи всё равно каждый раз прятали их на то же место, под лопухом.
Варенье было густое и горячее, но предвечерний ветерок остужал его удивительно быстро. Свинка брала половник и начинала наполнять всю принесённую посуду, выстроенную в ряд. Бывало, что под конец у нее самой совсем не оставалось варенья, или оставалось так - на самом донышке. Но Хрюня довольно улыбалась, потому что затевала всю эту канитель - с большим медным тазом, с жаркой печкой, в душный полдень -, только ради друзей.
- Много ли мне самой надо! - признавалась она Бублибунчику. - А вот друзья полакомятся - и мне радостно будет.
Вот такая была ближайшая соседка у медвежонка.

Глава четвертая, о том, как нечаянно можно оказаться на голове у товарища.

- Хрюня-а-а! – позвала Ворона.
Но никто не ответил.
- Наверное, не слышит, - предположил Лапатапик.
Друзья открыли калитку, прошли по дорожке через лужайку и очутились у двери с резными наличниками и медным блестящим молоточком. Лапатапик три раза постучал этим молоточком, но никто не ответил. Тогда Ворона не растерялась и, вытащив из-под коврика ключ, открыла дверь.
- Входите, только обувь снимайте,- сказала она. - Здесь подождём.
- Как-то неудобно входить без хозяйки, - стал сомневаться Бублибунчик.
- Да что там! Хрюня будет огорчена, если гостям придётся ждать её во дворе. Я-то знаю: мы с ней большие приятельницы, совсем как сестры, - уговаривала Ворона.
Снаружи было очень жарко, а в доме прохладно и уютно, пахло сиренью и жасми-ном. Товарищи подумали и решили, что ничего страшного не случится, если они по-дождут хозяйку внутри. Они разулись, оставив обувь у порога, вошли в дом, сели за кухонный стол, накрытый накрахмаленной кружевной скатертью, и стали ждать.
Напрасно говорят, что поросята неряшливы и неаккуратны. У свинки Хрюни всё было совсем наоборот. Она слыла большой чистюлей. Кухня так и светилась безупречным порядком и чистотой. На полках стояли бережно, с любовью расставленные чайники, чашки, тарелки и блюдца. В строгом порядке, по величине - от самой большой до самой маленькой, - на стене у печки висели кастрюли и сковородки. Дощатый пол был выкрашен светло- зелёной краской, а окна затеняли муслиновые занавески такого же зелёного цвета. Натёртый до зеркального блеска самовар красовался посреди стола.
- Умора, и какой же я смешной! - воскликнул Лапатапик, вертясь у самовара, как у зеркала.
Он строил самовару рожицы, поворачивался то правым, то левым боком, взмахи-вал лапами, подражая Вороне, и собирался уже пуститься в пляс, как хлопнула калит-ка. Ворона пулей вылетела из дома и, не давая Хрюне даже поздороваться с гостями, стала тараторить обо всём (почему Ворону не прозвали «Тараторкой», а звали просто Вороной, – до сих пор остаётся загадкой).
Ворона говорила очень быстро, потому что боялась, как бы её не опередили в изло-жении новостей. Бублибунчик и Лапотапик стояли на крыльце и даже не пытались вставить хоть одно слово. Смысл сверхскоростного рассказа Вороны Хрюня уловила с первого раза. Она поняла, что Ушастик и Солнышко тоже столкнулись с проделками незнакомца.
- Здравствуйте, рада вас видеть у себя в гостях, - приветствовала Хрюня медвежат, подходя к крыльцу.
- Да, видимся последнее время мы не часто. У всех работы невпроворот. Ведь лето весь год кормит, - поддержал беседу Бублибунчик.
- Мы тут без спроса в дом вошли, так это Ворона сказала, что можно, - вставил своё слово Лапатапик.
- Конечно же - можно! Какие условности между соседями! - успокоила медвежон-ка Хрюня. - Пожалуйста, проходите. Очень, очень рада вас видеть!
Все снова вошли в дом.
Хрюня сняла сандалии и надела комнатные тапочки с помпончиками.
- Сейчас поставлю самовар. Будем чай пить.
- Нет-нет. Мы только что из-за стола, уже позавтракали, - деликатно отказался Бублибунчик от чаепития.
- Ты лучше присядь, - предложила Ворона, - и ещё раз расскажи, как тебя ограбили.
Хрюня расправила подол своего красного в белый горошек платья, опустилась в любимое кресло, и стала вспоминать недавнее происшествие.
- Да, собственно, и рассказывать нечего. Я ведёрко на крыльцо поставила и пошла к колодцу за водой. Возвращаюсь – а малины как не бывало. Безобразие! - воскликнула она, распаляясь собственным рассказом. - Ты приди, попроси… Разве кто откажет… Это, явно, чужой, нехороший зверь! Как же можно так, без спросу?
Хрюня разволновалась не на шутку, отчего пятачок у неё покраснел и вспотел, как от быстрого бега.
Лапатапик стал её успокаивать:
Не волнуйся, Хрюня, так,
Бублибунчик не простак!
Дружно поиск проведём,
"Нехорошего" найдём!
Он сам не ожидал, что заговорит стихами.
- Ой! - сказал он вслух.
А про себя подумал - это, наверное, от нервного напряжения стихи сами собой сочиняются.
Все были удивлены не меньше его самого, и в доме на минуту воцарилась полная тишина. Только пчела продолжала кружиться и жужжать над вазой с цветами.
- Да-а, - заключил Бублибунчик, - ещё одно происшествие – и ты у нас поэтом ста-нешь не хуже Вороны.
Вороне ужасно не хотелось, чтобы в лесу появился еще один поэт, и она сказала:
- Ладно, со стихами мы разберёмся потом. А пока давайте решать, с чего начнём искать.
Последнее предложение у Вороны тоже получилось в рифму, но никто не обратил на это внимания, или не захотел обратить, потому что эдак можно до чего угодно дойти …
- Так. У нас тут не концерт, а ответственное мероприятие, - деловито произнёс Буб-либунчик. – Мы начнём с того, что посмотрим, не оставил ли этот, «нехороший», ка-ких-нибудь следов.
Вдруг, снаружи послышались те же заунывные "охи" да" ахи", которые так здорово изображала Ворона за завтраком у Бублибунчика.
- Ты слышал? – тихо спросил Бублибунчик у Лапатапика.
Мог бы и не спрашивать: унылая песня разливалась по лесу щемящим стоном, в ней была тоска, безысходность и безмерная грусть.
- Я не знаю, кто этот малый, но мне его жаль, - прошептала Хрюня.
- И мне как-то не по себе, - отозвалась Ворона.
Хрюня совсем расчувствовалась:
- Я готова простить ему всё ведёрко малины, да что там ведёрко! Пусть приходит и ест сколько хочет. Что, у меня других ягод нет?
Вдруг, в дверь кто-то забарабанил, и донеслись взволнованные голоса.
- Ой! Кто это? – испугалась смелая Ворона.
- Надо открыть, - решил Бублибунчик.
Стук становился настойчивее и громче.
- Страшно – но надо открыть, - повторил медвежонок.
Никто не двинулся с места, уж очень жутко в данных обстоятельствах выглядел этот стук. Бублибунчику тоже было страшно, но кто-то же должен быть смелым, подумал он и пошёл к двери, Ворона последовала за ним. Она прижала ухо к двери:
- Спокойно! Дайте послушать, авось узнаю по голосу кого принесло.
Слух у Вороны был хороший, а потому она сразу распознала кряканье утки Кряки лепет зайца Ушастика и писк белочки Солнышка. Теперь все дружно бросились к двери и чуть не раздавили бедную Ворону по причине её малого роста и странной нерасторопности.
- Братцы, - кричала Ворона, - что же вы меня давите! Ой- ой-ой! Ноге больно! Крыло помнёте!
Ворона продолжала ойкать и причитать, когда дверь, наконец, распахнулась, и в дом ввалились перепуганные, с выпученными глазами, Кряка, Ушастик и Солнышко. Они столкнулись с друзьями, которые открывали им дверь, и получилась настоящая, большая куча - мала.
- Вы слышали? Вы слышали? В лесу завёлся охающий незнакомец, - вопил Уша-стик.
- Мы как раз к тебе шли, - пищала белочка Хрюне, проворствуя маленькими локоточками и норовя протиснуться поглубже в дом.
- Вот слышите? Опять завывает… - паниковал Ушастик.
Но разве можно было что-нибудь услышать в этой неразберихе.
- Крря-крря-крря, - стонала утка Кряка на своём родном языке, - зачем вы меня толкаете?
- Воздуха! Воздуха! – молила Хрюня, собираясь упасть в обморок и ища себе для этого место поудобное.
Лапатапик, пробуя вырваться из этой кучи-молы, не удержал равновесия и растя-нулся во весь рост около двери. Хрюня в тот же момент нашла себе точку опоры, предположив, что это кто-то предусмотрительно подставил ей стул. Надо же, стул-то, какой меховой, удивилась Хрюня, приземляясь. Но это был не стул, а голова Лапа-тапика.
- Ты же мне на голову села! – завопил он что было сил. – Ты же свинка, а не пушинка.
Опять в рифму получилось, подумал медвежонок.
- Ну, извини: тут так тесно, - оправдывалась Хрюня. - Я тебя за стул приняла.
Лапатапик ничего не ответил, только забормотал себе под нос:
- Всё! Надо заниматься физическими упражнениями, а то в следующий раз затопчут окончательно.
Он поднялся, кряхтя и ругаясь почём зря:
- Вы что, меня не видите? Шагаете по мне все подряд! Я вам что - коврик какой-то?
Но его никто не слушал, потому что все продолжали галдеть и толкаться. Было ощущение, что собравшиеся в доме Хрюни вообще забыли, зачем пришли.
Ворона продолжала причитать, прижав крылья к груди:
- Я сейчас умру от разрыва сердца.
- Крайне кур-р-рьёзно! Крайне кур-р-рьёзно! – надрывалась утка охрипшим голо-сом.
- Пропустите меня вглубь помещения, - не унималась белочка, продолжая пихаться с необычайной для неё силой.
Положение становилось критическим. Тогда Бублибунчик взгромоздился на стол - как только стол его выдержал! - и закричал, что было сил:
- Ти-и-и-ше-е-е! Тише, я вам говорю!
Наступило молчание, и в тишине снаружи снова кто-то завыл.
- Вперёд! Надо положить конец неизвестности, - воскликнул Бублибунчик, спрыгнул со стола и стал пробираться к двери.
«Дзынь-дзынь-дзынь» - зазвенела посуда на полке после прыжка Бублибунчика. Как бы чего не разбилось, подумала Хрюня. Ей, конечно, было несладко в толчее, да ещё под звуки заунывного пения, но думать о чашках и блюдцах она не забывала.
- Ворона, давай, первая вылетай и оглядись, - сказал Бублибунчик.
- А почему я...? Как что – так Ворона...! Да! По воздуху, конечно, безопаснее…, но ведь не настолько… Я могу пострадать от этого «Нехорошего-УУУ», - запричитала Ворона.
Бублибунчик застегнул отстегнувшуюся подтяжку, поднял с пола отлетевшую от ру-башки пуговицу и глубокомысленно заключил:
- Тот, кто так воет, летать не может.
Ворона вздохнула пару раз, чтобы показать, какая она мученица, открыла дверь и вылетела наружу. Она взлетела на крышу дома и стала внимательно осматриваться вокруг. Вдруг Ворона заметила, как за дорогой, около леса, зашелестели кусты, за-тем что-то большое и светлое промелькнуло между деревьями и скрылось в лесу.
На пороге уже стояли Бублибунчик и Лапатапик.
Вороны подлетела к ним.
- Порядок, - сказала она. - Я видела, как он побежал в лес. Выходите на свежий воздух!
Однако кроме медвежат никто из дома выйти не осмелился. Каждый думал про себя примерно так: «Лучше в тесноте, да в безопасности».
- Что же мы будем делать дальше? - задала вопрос утка Кряка, высовывая голову из окна. Рядом с её головой торчали головы Ушастика и белочки.
Все посмотрели на Бублибунчика и стали ждать, что он решит.
- Нам придется трубить общий сбор и собирать всех вместе, - сказал он после ко-роткого раздумья. - Мы не знаем, что может случиться, если каждый будет сам по себе.
- Да-да, это верно. Например, курица Коко со своими цыплятами совсем беззащитна, - поддержала Бублибунчика Кряка.
- Поэтому, - продолжал излагать свой план Бублибунчик, - у Хрюни остаются Кря-ка, Солнышко и Ушастик, а мы с Лапатапиком и Вороной всё хорошенько разведаем и всех соберём.
- Я тоже могу вам помочь, - предложил свою помощь Ушастик, - я же очень быстро бегаю, - меня никто не поймает.
Утка, переваливаясь с ноги на ногу, наконец, вышла из дома, потом повернулась к зайцу, который всё ещё не покидал своего поста у окна, и сказала:
- Ты что-то осмелел, как я погляжу, забыл, как дрожал недавно, когда подумал, что за нами гонится чудище?
- Я дрожал от неизвестности, а потом мы ведь были только втроём, а сейчас нас много, - рассудительно ответил он.
Утка подбоченилась и покачала головой, как бы говоря: «Не верю я тебе». Заяц задрал уши, скрестил на груди лапы и приготовился вступить с Крякой в спор. Но Бублибунчик остановил их:
- «Дрожал, не дрожал»… Нашли время - вам бы только поспорить. Главное, заяц сейчас не дрожит, и всё тут.
Солнышко и Хрюня тем временем степенно вышли из дома и, медленно прошест-вовав мимо товарищей, уселись под дубом прямо на траву. Их примеру последовали все остальные. Бублибунчик забрался на пень и оказался в центре внимания:
- Слушайте меня внимательно! Мы сейчас уйдём, а вам надлежит сделать сле-дующее. Кряка будет наблюдать с крыши за окрестностями, и запоминать всё, что увидит. Ушастик спрячется за кустами жасмина - оттуда хорошо просматривается лес - и тоже будет наблюдать. Солнышко расположится на дубе, на самой его верхушке, чтобы следить за дорогой. А Хрюня…
Медвежонок замялся. Он не знал, чем занять Хрюню. Но через минуту занятие ей всё-таки нашёл:
- А Хрюня приготовит нам обед, потому что есть надо в любом случае. Если заметите незнакомца, прячьтесь в доме и закрывайтесь на все засовы и замки. Всё понятно?
Ворона в это время уже перелетала через калитку. Она прервала полет, села на за-бор и добавила свои инструкции:
- И окна не открывайте, а то ты, Хрюня, любишь дом всё время проветривать. Сегодня без проветривания обойдёшься - будет безопаснее.
Бублибунчик и Лапатапик вышли со двора и двинулись по дороге, которая проходила через весь лес, от края до края. Ворона летела рядом. На развилке, где в разные стороны разбегались тропинки, Бублибунчик остановился. Ворона и Лапатапик последовали его примеру.
- Ну что ж, отсюда нам идти врозь: так будет быстрее, - сказал Бублибунчик. - Ты, Лапатапик, беги к ослику Кормильцу и ёжику Иголке, только не пугай их сразу, ты же знаешь, какой Кормилец впечатлительный. Просто скажи им, что у Хрюни общий сбор. И с ними обратно возвращайся, пока не стемнело.
- Я мигом, - ответил Лапатапик и побежал по тропинке налево, в сторону Больших полей, где жили ёжик и ослик.
Бублибунчик посмотрел на Ворону:
- Я пойду на плотину к бобру Додо и лягушке Квакше, расспрошу их, что видели, что слышали. По пути следы поищу, и назад - все втроём. А ты, Ворона, лети к курице Коко. Она у нас дальше всех живёт - вот тебе к ней и лететь. Да смотри - всё сразу не говори и не расспрашивай ни о чём. Коко, если что знает, сама расскажет. А ты ей просто намекни вскользь, что, мол, вор в лесу завёлся. Поняла?
- Как же не понять, поняла, конечно: ничего не рассказывать, а только намекнуть…, - стала повторять за Бублибунчиком Ворона. - Это я смогу…, хоть и не уверена…, а вдруг меня понесёт - и я всё расскажу…, что тогда?
Ворона беспокоилась, потому что совсем не была уверена, что сумеет держать язык за зубами.
Бублибунчик погладил Ворону по голове и попросил ласково:
- Ну, ты уж постарайся, ты же всё сможешь, если захочешь.
- Да, я, конечно, смогу! Но… не уверена… Очень- очень постараюсь, - пообещала Ворона, опустив вниз глаза и пытаясь, таким образом, скрыть своё замешательство.
- Я на тебя надеюсь, - сказал Бублибунчик и зашагал по тропинке направо, к бобру Додо и лягушке Квакше.

Глава пятая О полете Вороны над сказочным лесом.

Ворона поднялась ввысь и полетела над лесом. Она на несколько минут отвлеклась от тревожных мыслей и наслаждалась красками пышного лета. Всё же, в каком чудесном лесу мы живём, думала она. Кедры, сосны, ели зеленели круглый год, дубы и клёны шумели своими роскошными кронами, и березки с плакучими ивами шелестели у большого озера в самом центре леса. Озеро носило называние Отдохнушка. Там все жители леса загорали и купались летом, а зимой, когда холода превращали озеро в лёд, катались на самодельных коньках, лепили из снега всякие фигурки и строили снежную горку для санок. Бублибунчик и Лапатапик любили скатываться со снежной горки прямо на нижней части своей спины.
- Зачем нам санки, мы и так можем, - говорили они и неслись с неё вниз на своих тёплых и пушистых спинках.

Ворона летела дальше. Внизу между деревья пестрели крыши домов. Вот хрюнина крыша - жёлтого цвета, у Бублибунчика - синяя, у Коко - фиолетовая… А крышу Вороны никак нельзя было увидеть, потому что птицы строят свои дома на деревьях, и в листве их не видно. Ворона построила свой домик на ветке старого дуба...
- Если я построю дом высоко, как я буду знать, что творится в лесу? – спрашивала она себя во время строительства. - А, если я построю дом небольшим, как я буду принимать гостей? Нет, надо строить большой дом на самой нижней ветке.
Так она и сделала. И поэтому её домик был похож на очень большой скворечник, только с настоящей дверью и двумя окошками. Но согласитесь, кто же полезет на дерево в гости к Вороне, если ты не птица и не белка? Так что, Ворона напрасно стара-лась: к ней заглядывали только утка Кряка и белочка Солнышко. А посему чаще всего она летала в гости сама и знала и обо всём, что происходит в лесу.
Сейчас Ворона пролетала над речкой Непоседой. Речку назвали Непоседой пото-му, что весной она часто выходила из своих берегов и заливала поля и лужайки бур-ными вешними водами. Поблизости от речки Непоседы была запруда, там жил бо-бёр Додо и лягушка Квакша. Додо уже давно построил эту запруду на ручейке, что бежал из речки Непоседы, и жил на ней жизнью затворника. Он был большой молчун и редко выходил куда-нибудь, потому что надо было следить за уровнем воды во время половодья и делать еще массу нужных инженерных вещей, которым обучены только одни бобры. Он любил порядок везде и во всём.
- Надо всё делать хорошо, от начала и до конца, - любил говаривать Додо, - чтобы «от» и «до».
И имя у него было похоже на его присказку – Додо.
А Квакша была болтливой и общительной лягушкой.
«Ква-ква, ква-ква», - можно было часто слышать то тут то там. Это Лягушка квакала своим соседям «о том о сём».
- Я заскочила к вам поболтать о том о сём, - говорила лягушка Квакша каждый раз, заявляясь в гости к очередной соседке.
И весь лес знал, что происходит у бобра, и какой он ворчун, и какой он важный, и как он иногда бранит лягушку за то, что та бездельничает все дни напролёт. На самом же деле Додо был очень добрый. Ну и что, что молчун? Это как кому нравится.

Ворона летела дальше. Вот она уже над домом белочки Солнышко. Белочку назы-вали Солнышком не случайно. Её шубка была ярко-рыжая, красивая и пушистая, а, когда солнечные лучи попадали на шубку, она начинала сверкать и переливаться, как и само солнышко. Белка жила в обыкновенном дупле, но называла его «Дупло с большой буквы» в знак исключительного почтения к нему. Ведь оно берегло её от осенних дождей, летом укрывало от зноя, а зимой помогало не замёрзнуть. Там она хранила грибы, шишки и ягоды, которыми запасалась летом, а долгими зимними вечерами вязала носки, шарфы и шапочки для всех своих друзей. Она вязала их из нити гусениц и пуха одуванчиков.
- Угадай, что я тебе принесла? – спрашивала она весело какого-нибудь соседа и заливалась звонким смехом.
У каждого было уже по несколько шарфов, носков и шапочек, а она всё дарила и дарила. Вещи, сделанные белочкой, были на удивление прочными, потому что Сол-нышко вязала их с большой любовью, а когда что-то делаешь вот так, от всей души, то получается это очень хорошо.
Больше всех Солнышко дружила с Вороной. Обе жили на деревьях и частенько бывали в гостях друг у друга.
- Эгей, Ворона, - звала белочка, перескакивая с ветки на ветку - Ты для меня новую песенку ещё не сочинила?
Ворона гостеприимно распахивала дверь:
- Сочинила-сочинила. Проходи, располагайся.
- Нет, лучше ты сама вылетай. Смотри, какое утро чудесное! - восклицала Сол-нышко, любуясь переливающимися каплями росы на листьях и траве.
Ворона с важным видом выходила из дома, прикрывала за собой дверь, поправляла коврик на порожке, подлетала к Солнышку на верхнюю ветку и усаживалась рядом.
- Вот послушай, - говорила она, - специально для тебя…
Петь Ворона не умела, у неё получалось сплошное карканье, но стихи сочиняла хо-рошие. Белочка сама придумывала мотив, и получалась песенка.
-- - - - - -------------------------------
Сегодня утром, перед тем как направиться к Бублибунчику, Ворона залетела к бе-лочке. Та сидела около «Дупла» в своем белом в синюю клеточку платьице и, нанизывая ягоды на нить, пела одну из песенок их совместного сочинения:
Встану рано поутру,
Много ягод соберу.
Приходи ко мне, дружок,
На вишнёвый пирожок.

- Доброе утро, Ворона, - поздоровалась белочка. - Ну как? Есть какой-нибудь но-вый стишок?
Не до стиха мне теперь -
Есть дела и поважней! -
в рифму ответила подруга.
- А что случилось? - Солнышко отложила свою связку и приготовилась слушать.
- Ну, все эти голоса…, пропажи…, звуки…, стоны…, - пояснила туманно Ворона. - Короче, если я сейчас начну всем всё пересказывать, то до вечера не управлюсь. Скажу только, что лечу к Бублибунчику за советом, а потом к Хрюне. Надо меры принимать к возмутителю спокойствия.
- А-а! Все понятно! Это ты про того, кто у меня грибы украл? - догадалась Солнышко.
Ворона согласно кивнула:
- Как раз - в точку.
– Хорошие были грибы. Белые… - вздохнула белочка. - Сейчас же поскачу к утке и Ушастику - расскажу им, что ты делать собираешься. Мы попозже тоже к Хрюне придем.